В России активно идет процесс перераспределения собственности в пользу силовиков, пишет научный сотрудник российского «Евразийского центра Карнеги» Александра Прокопенко в своей колонке для Financial Times. Именно этот класс собственников призван стать новой бизнес-элитой и основой государственной стабильности после ухода Владимира Путина с политической сцены.

Ветер перемен в отношении прав собственности в России уже почувствовали на себе западные концерны, такие как Carlsberg и Danone, но не они одни: только в этом году власть предприняла шаги по захвату контроля над 17 крупными предприятиями.

К концу первого президентского срока Владимира Путина в 2004 между государством и бизнесом был заключен негласный договор: государство позволяет сохранить полученные в ходе приватизации 90-х активы в обмен на «равноудаленность» от политики. Позже Кремль стал предъявлять собственникам дополнительные финансовые требования в виде «социальной ответственности», но бизнес не был против: он активно зарабатывал деньги на госконтрактах, а в тяжелые времена, вроде кризиса 2008, пользовался помощью госбанков.

Однако СВО полностью обнулило условия сделки. Яркий пример – деприватизация крупной генерирующей компании «Сибэко», принадлежавшей подсанкционному российскому миллиардеру Андрею Мельниченко.
Ранее считалось, что нахождение под западными санкциями дает российским предпринимателям некую защиту от притязаний на их собственность внутри страны. Теперь это не так.

По сути, международные санкции делают российских бизнесменов даже более уязвимыми: они становятся бесполезными для Кремля, заинтересованного в сохранении бизнес-связей за рубежом.

Ранее РБК обобщил наиболее крупные кейсы по деприватизации частных предприятий. Так, только за последнее время по иску Генпрокуратуры судами в регионах признаны незаконными итоги приватизации одного из крупнейших производителей формалина и метанола «Метафракс Кемикалс», производителя анилина АО «Волжский оргсинтез», крупного производителя туалетной бумаги и бумажных салфеток «Сясьский ЦБК», энергокомпании ТГК-2, речного порта в Перми и морского в Калининграде.

СМИ неоднократно писали и о других подобных случаях, например отчуждении сочинского гостиничного комплекса у структур Олега Дерипаски и передачи его государственному образовательному центру «Сириус».

«В январе 2023 г. Владимир Путин назвал восстановление государственного контроля над стратегическими предприятиями приоритетом Генеральной прокуратуры, - напоминает Financial Times. – А сегодня формулировка прокуроров о том, что случившаяся лет 30 назад приватизация какого-либо предприятия "подорвала экономический суверенитет и обороноспособность страны", все чаще используется в России для рейдерских атак».

Стоит напомнить, что в ходе прошедшего в сентябре Восточного экономического форума Владимиру Путину был задан прямой вопрос: стоит ли бизнесу готовиться к деприватизации? Президент это предположение опроверг, но при этом сделал несколько любопытных оговорок.
Так, по его словам, «правоохранительные органы имеют право оценивать то, что происходит в экономике. Все должны соблюдать законы Российской Федерации, а если не соблюдают, то должны быть готовыми к тому, что и прокуратура, и Следственный комитет, и Счетная палата будут и дальше внимательно следить за тем, что происходит».

При этом, заявил Владимир Путин, «во многих случаях востребовано появление нового класса, молодого класса бизнесменов».

По мнению FT, этим-то классом и станут силовики - главные бенефициары нового передела собственности в России.

(т.me/nonetutto/)